Мы познакомились с Анной Харламенко на кинофестивале «Хрустальный ИсточникЪ», который проходит в Ессентуках. Она руководила пресс-центром фестиваля и быстро завоевала сердца журналистов внимательным отношениям к коллегам, умением выстраивать работу, обаянием и простотой. С тех пор дружим. И хотя Аня сейчас живет в Гагаузии, она часто бывает в России, куда ее приглашают для участия в различных интересных проектах, и периодически радует почитателей своего таланта, а их у нее много, своими произведениями. Они у нее такие романтичные, глубокие, красивые…
Сегодня мы хотим познакомить вас с откликом Анны Харламенко на печальное событие, уход из жизни замечательного писателя Максима Цхая.
ВОЛК — ОДИНОЧКА
Друзья знали про мою страсть к литературе и кино. Казахский дипломат принёс однажды книгу «Про папу» — на одну ночь. Она стала бессонной. Я проглотила дневник залпом. И ещё несколько ночей думала с восхищением об авторе: как о человеке с большим сердцем и как о писателе с уникальным словом.
МАКСИМ ЦХАЙ — философ, искатель, писатель, актёр, каскадёр, байкер, мастер восточных единоборств. Автор трёх книг.
Трудился грузчиком, рабочим на стройке, вышибалой в немецких клубах, медбратом в хосписе. Снимался в фильмах «Доктор Лиза», «Легенда о Коловрате». Вёл популярный блог.
Вернулся из Германии в Крым, где дохаживал папу. И написал изумительный роман-дневник отношений сына и пожилого отца.
Меня это потрясло. Таких детей нынче мало — он бросил всё и посвятил жизнь родителю, чтобы скрасить его уход.
А как написал об этом! Тонко, искренне, пронзительно — историю о любви, что сильнее смерти, о причудливой красоте бытия, о верности и долге перед теми, чья жизнь клонится к закату.
На страницах романа — советы, как поддерживать огонёк сознания в наших угасающих близких. Как сделать смыслом жизни безжалостного последнего сезона — семейное тепло, юмор, нежность и ту самую мудрость, что рождается лишь в надёжности домашнего очага.
И смеялись, и плакали читатели над этими строчками. И полюбила эту пару всерьёз вся страна.
Когда на Красной площади открыли книжную ярмарку, я целеустремлённо и жадно искала там только одно издание — «Про папу» Максима Цхая. Обошла десятки прилавков — не нашла. В последней палатке объяснили: книгу Цхая практически раскупили ещё в типографии.
Иду, расстроенная между книжными рядами, которые предлагали тысячи изданий, а той одной, что мне была нужна — не оказалось… На плечо неожиданно легла тяжёлая рука. Оборачиваюсь — над площадью возвышается… Самурай.
Торс. Мощь. Сила. Рост выше неба. Ветер играет его длинными волосами, а он — моим настроением. Глаза-щёлочки смотрят огнём. А мои руки… стынут на солнце… Так было однажды в детстве, когда я встретилась в степи глазами с волком.
Гудела ярмарка, люди сновали вокруг толпами, тащили стопки книг, обсуждали находки, радовались жизни.
А двое — печальная барышня и брутальный мужчина — в центре Москвы, будто вырванные из реальности, молча гипнотизировали друг друга взглядами. Хрупкость и мощь.
Он очнулся первым. И улыбнулся так, что «с неба посыпались звёзды». Одну я решилась поймать и, конечно, оступилась, как всегда неловкая по жизни. И упала… в объятия, где мир внезапно сменил измерения: из шума — в частоту дыхания, из хаоса мыслей — в абсолютный покой надёжных рук.
Когда он поймал растерянную барышню — внешне каменная стена обернулась сокрушительной нежностью. Для меня.
Такой нежности не хватает всю жизнь. Крепость сильного плеча, защищённость и доброта рядом — это та правда, в которую хочется верить всегда.
Это был момент чистой магии — когда мир вдруг перестаёт шуметь и слушает только сердце. Я услышала его — пылкое сердце Самурая.
Многолюдная Красная площадь стала фоном двум незнакомцам; в немом диалоге пронеслась целая жизнь. Обретение и потеря в одном мгновении…
Жизнь так экономна со мною: если что-то даёт, то в два раза больше потом отнимает. Вот и снова случилась горькая точка в метафоре встречи, которую не успели договорить…
Его окликнули. Вложил в мои руки пакет — и исчез. Я смотрела вслед долго…
Звон колоколов, одинокую птицу в небе, мальчика, бежащего за красным шариком, голос динамика, зовущего на встречу с каким-то писателем, даже солнце, отогревшее мне руки — всё помню. А его голос забыла. Видимо, говорил со мною только сердцем…
Развернула пакет — Максим Цхай «Про папу». Это был — Он. Мой Волк.
С тех пор, я иногда заглядывала в его блог. Это — Космос! Честный, ироничный, обнажённый нерв. В нём жили какая-тоневероятная сила. Непостижимая тайна. Скрытая боль. Вселенская нежность. Удивительная скромность. Писательский и человеческий талант. Огромной величины! Воля к жизни. Чувство юмора. Даже гротеск. И красота. Всё это очень притягивало.
Я испытывала огромную симпатию к этому фантастическому Человеку. Я хотела с ним дружить всю жизнь. Я настроилась его найти и обнять.
Мы не были друзьями — возможно, мы могли ими стать. Но… интернет принёс горе огромной величины…
Умер Максим Цхай.
На земле жил Человек. Ярчайший в мастерстве, мужестве, иронии, доброте, человечности, харизме. Его любили и люди, и животные, которых он подкармливал на дорогах и заботился дома. Он умел быть опорой и нежностью для тех, кого любил сам. Помогал даже взглядом — оттуда шла энергия.
Тяжёлая болезнь его убила. Ему помочь не смогли, но очень хотели…
Максим Цхай. Последняя запись в ВК:
«Похоже всё. Как страшно уходить одному, в одиночной палате, стены и пол которой забрызганы твоей кровью. Ничего нельзя сделать. Ты умираешь, ну дак и что. Последние силы ушли на переезд. Но я хотя бы попытался.
Вкололи морфий. Нечего терять. Мало кого ненавидел в жизни, а любил искренне и всегда одну. Мася, Шарик, Чернушка — простите меня и забудьте поскорей…»
Эта запись — как удар в сердце: пронзительная, оголённая, одинокая. После всей его мощи — такая человеческая, смертная уязвимость. Напоминание, что и самые сильные беззащитны перед небытием.
Я познакомилась с Человеком через его творчество. Встретила его — как воплощение мечты.
И простилась — через горькую новость в сети.
Эта трилогия чувств — восхищение, очарование, скорбь — и есть полный цикл моей любви к творцу. Моя скорбь. Почтение. Дань памяти. Волку из моей степи. И писателю Максиму Цхаю. Лучшему из людей…